Марат Сафин - Хадоходец[Полный текст c исправлениями на 09.12.2011]

В такое креативной обстановке прошел первый день путешествия. Когда хронометр на руке пропиликал о наступлении вечера разведчик с видимым облегчением опустился на пол — эксперименты и длительная ходьба солидно подточили организма, и без того вынужденного обходиться без питания. Все дальнейшие действия прошли на автомате: утолить жажду, поставить будильник и прислонить туловище к стене, уснуть с надеждой проснуться в лучшем состоянии.

Чуда не случилось. В отличии от своего последнего "пробуждения" на этот раз встал Вадим в явном минусе. Тело затекло и замерзло не в пример сильнее, вместе с ощущением мощнейшего заряда бодрости в теле присутствовала пока еще слабая, почти незаметная надломленность, так непохожую на неплохо знакомую слабость от голодания.

С гримасами на лице и матюками ученик размялся в максимальном темпе, влил в себя еще несколько глотков воды из фляги, опустошенной уже на половину, помянул черта и двинулся дальше. Особого выбора маршрута дорога пока не предлагала. Попадавшиеся ответвления были слишком небольшими и не вызывали у разведчика никакого доверия. Но для надежности он все же проверил один из таких отнороков, но через пару сотен метров тоннель сузился настолько, что пролезть в него было проблематично даже для ребенка. Обнаружив такой шкурник ученик решил больше не рисковать и идти по основному туннелю до упора, то есть пока не попадется что-то более приемлемое для маневров в стороны.

Еще один день прошел так же буднично. Шаг за шагом разведчик все также двигался вперед, пейзаж вокруг все так же ни капельки не менялся. Заночевал Вадим на полу первого попавшегося небольшого грота, только разместился немного в стороне от прохода, чтобы не так продувало — заболеть в его положении значило играть в русскую рулетку с полной без одного патрона обоймой.

Не помогло. С утра все тело ученика сотрясал жуткий озноб, а слабость во всем теле окончательно переломила полученный на базе запас прочности. Зарядка бодрости не прибавила, и, гонимый жизненной необходимостью, бессильно скрипя зубами, Вадим продолжил путь. По пути начали попадаться крупные разветвления коридоров. Самый крупный состоял из семи практически одинаковых выходов, включаю тот, которым к нему прибыл сам ученик. Решив не ломать голову бесполезными размышлениями сильно ослабший Вадим применил всплывшее вдруг в памяти правило одной руки. Сделав предварительно пометки на стене — тупо вырубив треугольный формы углубления в камне — у входного и крайнего левого тоннеля, он попросил у богов так нужной ему сейчас удачи, и свернул в выбранный проход.

Толи ученик плохо молился, то ли боги не услышали его молитв из-за толщи каменной массы над головой, но еще сутки ушли у Вадима на понимание того, что он попал. После того, как он несколько раз по новому выходил к проклятому перекрестку с засечками, до него дошло, что если использовать только простые приемы и правила, то ему не выжить. Воды во фляге осталось на донышке, а сил передвигать ноги дальше и того меньше.

Легкий утренний транс дал Вадиму призрачную надежду. Прокрутив всю имеющуюся инфу и, промоделировав в голове возможные варианты топологии системы пещер, ученик с новым пылом занялся исследованием. Заменив неработающее правило левой руки на свой новодел он двинулся в очередной проход. К концу дня у Вадима в голове уже была составлена примерная карта той части подземелий по которой он кружил уже почти двое суток. На этом этаже единственным выходом был тот, откуда появился он сам. Весь массив был замкнут и представлял нечто вроде концентрических кругов в виде ниток пещер изредка перемежающихся небольшими гротами. В центре этой окружности ученик обнаружил большую, несколько сотен метров в диаметре полость. Высота потолка, на вскидку, составляла около пятнадцати метров. С трудом передвигавший ногами практик-спелеолог добрел до зала, где и решил устроиться на ночевку. Обессиленный бесполезными шныряниями и болезненным состоянием организма разведчик жадными глотками опустошил флягу и провалился в сон.

Переход к бодрствованию оказался еще болезненнее чем во все предыдущие дни. Хотелось пить и есть. Озноб все также не отпускал. Появилась легкая тошнота и головокружение, казалось недуг питался теми лишениями, которые выносил ученик. Бороться со слабостью тела был все труднее, но пока Вадим справлялся.

Влив в светильник уйму энергии, отчего тот превратился в сияющий белым солнечный светом шар, ученик начал обследование помещения. К его огромному удивлению выходы обнарулись, а заодно и выяснились причины почему модули их не лоцировали при первичном осмотре. Выходы вели на другие этажи, т. е. были не дверного типа, на которые разведчик и запрограммировал свои разведмодули, а представляли собой просто две дыры около стен в разных концах помещения. Одна пробивала свод зала, а вторая вела вниз. Подняться наверх можно было — к окну в потолке по стене вела вполне доступная для подъема выемка, похожая издалека на прообраз камина, — и будь он в более хорошем физическом состоянии, то несомненно выбрал бы путь наверх, как наверняка ведущий на свободу. Однако в который уже раз жизнь выбора Вадиму не предоставила. Путь наверх для него был заказан.

Понимание того, что промедление сейчас подобно смерти, легко двинуло разведчика к провалу на нижний этаж. Второй светляк открыл снизу еще один зал, размерами сильно уступающий тому, где ночевал ученик, и каминообразный спуск, что было весьма к месту, потому что высота залов практически не отличалась, а сигать, даже здоровым, с десяти метровой высоты мог только полный дебил.

Спуск занял всего несколько минут. Отдышавшись, Вадим размеренно и экономно зашагал прямо вглубь единственного коридора.

Два часа движения по каменному каналу в итоге привели путника в небольшой грот, где с огромным удивлением и немеряной радостью он обнаружил место для собирания капающей с потолка воды. Явно искусственного происхождения. Водокап был полон чистой водой, так что хватило до отвала напиться и наполнить флягу. Это событие, расцененное Вадимом как небольшая удача, существенно подняла настроение, но он быстро одернул себя. Кроме смерти от обезвоживания были и другие угрозы, о которых не следовало забывать. Странная слабость, дрожь с ознобом, тошнота, головокружение никуда не делись, более того, была видна тенденция к усугублению симптомов, и на простуду это было совсем не похоже. Других же объективных причин Вадим пока не находил. Да и искать их, по сути, было некогда.

Хронометр продолжал все так же неспеша отсчитывать секунды, лучше любой плетки гоня спелеолога вперед. Немного переведя в зале дух Вадим двинулся дальше, гадая про себя о причинах появления здесь, в глуби гор, под тоннами скал и камней оборудованной человеком площадки для отдыха. Ничего путного ученик так и не придумал, но в меру своих сил решил усилить бдительность. Как ни странно эта простая мера помогла.